DogsMagic

Первое знакомство авторов с собаками произошло в детстве, как и у многих детей в Соединенных Штатах. У каждого из нас появилась первая собака в возрасте одиннадцати лет. За прошедшие с тех пор четыре десятилетия вплотную имели дело примерно с тремя тысячами собак. У Лорны была первая длинноногая и пестрая лопоухая дворняжка с соседней фермы, а у Рея, коренастый со стоячими ушами, но неопределенной породы черный пес, родившийся без призору близ городского склада. Опыт совместного содержания собаки появился десять лет спустя, когда в честь окончания колледжа Рей подарил Лорне помесь овчарки и колли. В последующие годы у нас поселились две милые и смышленые гончие, два довольно несимпатичных бладхаунда, жизнерадостное подобие сеттера, и настоящий английский сеттер, тоже весьма энергичный. Затем наши дети еще расширили компанию, включив в нее отважную маленькую вельш корги пемброк и несколько чесапик бей ретриверов, которых Тим растил и дрессировал для участия в состязаниях охотничьих собак и работы в поле.

Профессиональный интерес к собакам появился в студенческие годы, когда мы изучали этологию, будучи студентами. Рей, выбравший отологию, исследовал происхождение цветных узоров у тропических бабочек и реакцию выращенных в неволе птиц на незнакомые раздражители. Лорна занималась остротой зрения у птиц и в связи с этим проблемой ущерба, причиняемого пернатыми сельскохозяйственным культурам. А возле нашего загородного дома вся сосновая роща была занята ездовыми собаками и их жильем. Мы приобрели суку белого окраса, помесь хаски и маламута, и скоро у нас было пять, потом десять и, наконец, чуть ли не пятьдесят собак. На протяжении двенадцати лет мы осматривали, обсуждали, дрессировали, покупали, продавали, объезжали тысячи собак. Разговор редко заходил о чем-то помимо собак, они очень многому нас научили, а к тому же в соседнем городе у нас был еще и наставник-ветеринар Чарлз Белфорд. О нем мы узнали благодаря его славе чемпиона в гонках на ездовых собаках, и он привил нам интерес и любовь к этому виду спорта. Поскольку наша белая полу-хаски (по кличке Ситка) предположительно родилась на санях во время гонок, мы решили, что это прекрасная ездовая собака. А Белфорд, будучи всемирно известным погонщиком ездовых собак (на то время одним из трех лучших таких специалистов в мире), мог бы, по-нашему мнению, ее оценить. И вот мы взяли Ситку и отправились к Белфорду, ожидая услышать от него похвалы, — но напрасно. А на наши собственные комплименты в ее адрес он спросил: «Откуда вам известно, что это ездовая собака?». Когда же ему рассказали историю ее рождения, последовал еще один вопрос: «А тащила ли она когда-либо сани?»

Если бы только наш теперешний друг тогда сказал нам, что невозможно, глядя на неподвижно стоящую собаку, сказать, способна ли она бежать и тащить сани; что для хорошего бега собаке требуется определенная форма тела, что не важно происхождение собаки, а ее телосложение. Принадлежность к той или иной ездовой породе не означает, что данная собака способна хорошо бежать в упряжке. Все это нам пришлось самим постигать с нуля.

Мы решили показать Белфорду, что природу Ситки можно пробудить обучением, и стали дрессировать ее. Наш двор заполнился собаками. В помощь Ситке мы приобрели чистокровных сибирских лаек; чтобы хоть как-то тащить сани, их нужно было много, а делать это быстро у них вообще не получалось. Через несколько лет Рей получил степень доктора философии и свою первую настоящую работу — преподавателем в Гемпшир-колледже. Тем временем он переключил свое внимание с сибирских лаек на аляскинских хаски, которых не было у Белфорда. В конце концов, у него сложилась «команда» из шестнадцати собак, которые бежали в упряжке не хуже других в Новой Англии и Канаде, а иногда даже занимали первое место. Карин тоже занималась гонками и со своей упряжкой из пяти собак нередко получала награды. В семидесятые годы «команда» Рея стала прямо-таки выдающейся, благодаря лидеру — бордер колли по кличке Перро. Перро раньше жил у преподавателя статистики из Амхерста-колледжа, который вынужден был отдать своего любимца из-за того, что он постоянно преследовал автомобили. В упряжке Перро стал бесподобным лидером. Он был выше и худощавее типичных бордер колли, обладал очень быстрой реакцией и прекрасно ориентировался на местности, и замечательно точно выполнял команды погонщика. Ситка же еще до появления Перро «ушла со сцены».